Ноль Восьмая топала бодро и целеустремлённо по лохматым, солнечным и ровненьким улочкам прибрежного городка, раскинувшегося вдоль прохладного Балтийского моря, отъевшего изрядный кусочек от людских владений. Изредка, она останавливаясь, беззастенчиво пялясь на какие-то странные штукенции и сцены разыгравшиеся между людьми, смысл которых увиливал от её понимания и распознавался не сразу. Записывая и анализируя их, сортируя и тщательно структурируя новые данные и опыт. Зачастую, под недоумевающими взглядами прохожих-людей, обращавших внимание на одинокую маленькую странную девочку, пристально за чем-то наблюдавшей и пророй что-то не понятное бормочущей себе под нос. Что нисколечко не смущало маленькую субмоду, поглощённую выполнением поставленной задачей.

Попытки же завязать с ней контакт со стороны заинтересовавшихся или обеспокоенных людей, безапелляционно прерывались вытянутой вперёд ладошкой, с последующим отчеканиваем детским ломаным голоском, полным спокойствия и уверенности одной единственной фразы: «-Всё в порядке! Не стоит беспокоиться»; после Ноль Восьмая просто спешно и покидала локацию, где к ней проявили слишком много внимания. Но раз всё работало: паника не поднималась, последующих вопросов не следовало, задержать её не пытались, напасть тоже, значит – всё правильно делает и коррекции поведения не требуется.

Разведка среди людей, не такая уж и трудная задача, - самоуверенно думала она, продолжая свой путь к главной цели своей вылазки в виде разгульной Ментальной Модели, по её данным прохлаждавшейся здесь, уже совсем неподалёку. Ноль Восьмая отчётливо ощущала сигнатуру аватары корабля флота Скапа-Флоу, всё-таки линкор не спрячешь.

Выйдя на не большую площадь, субмода остановилась, медленно повернувшись вокруг своей оси выискивая фигуру Гнайзенау среди снующей толпы. Обернулась раз, два, нахмурилась, не обнаружив визуально свою цель, и ещё раз сверилась с данными. Сбой и не правильная интерпретация данных? Повторная обработка, уточнение – цель выше неё метра на три. Субмода задирает головку едва не роняя старомодную шляпу подобранную по пути.

- Нашла. – Отчитывается она перед самой собой, разглядывая открытую веранду и быстро вычисляя маршрут к ней не вызывающий среди людей подозрения.

Шажок вперёд, с мыслью "наконец-то!" и вдруг, окрик. Ноль Восьмая замирает на полушаге и позади слышит тяжёлый, неторопливый шаг ботинок, человек, обладатель твёрдого басистого голоса, окрикнувший её, весит не менее восьмидесяти единиц в килограммах. Останавливается он совсем рядом позади неё, вынуждая субмоду  всё же обернуться и задрать голову вверх, уставившись на высокого дядю, в форме, по её данным отводящим человека в класс правоохранителей местного человеческого общинного образования.

Её раскрыли?

Человек выглядит расслабленным, оружие покоиться в специальных слотах на поясе, и не похоже было, что бы он готовился его применить. На лице эмоция: «задумчивость»; смотрит изучающе, словно сканирует. Но она точно знает, что примитивные организмы людей такого не могут, а технических улучшений в теле человека не было. И всё равно, от его взгляда было не по себе, разжигая у Литторио не обоснованную тревогу.

- Ты здесь одна, малышка? Потерялась?

- Всё в порядке, дядя, не стоит беспокоиться!

Почему-то ей кажется, что на этот раз не получиться. И не получается. Человек чему-то улыбается, и медленно, словно подкрадывающийся хищник в документальных фильмах людей о животных, боящихся спугнуть жертву, опускается на одно колено.  Субмода делает вежливый шажок назад, расценивая это как слишком близкое приближение. Он ей мешает выполнить свою задачу, и отставать, судя по всему не намеревается.

Ликвидировать?

Взгляд скользит по окружению, просчитывая последствия - слишком много свидетелей, их последующее устранение приведёт лишь к их росту, переча приоритету конфиденциальности её пребывания здесь и выполняемой задачи. Человек же из её метаний взгляда делает какие-то свои выводы и напрягается, продолжает улыбаться, но взгляд стал каким-то колючим. Субмода тщательно фиксирует не понятные ей эволюции мимики человека. Он снова задаёт вопросы: её имя, где живёт, куда идёт; а его рука тем временем аккуратно ложиться малышке на плечо. Ноль Восьмая в растерянности, что отчётливо отражается на лице девочки. Человек что-то начинает ей быстро, успокаивающе говорить, но субмода его уже не слушает найдя решение, полу оборачивается, на сколько даёт ей хватка человека, что бы не сломать ему руку и кричит более опытной в общении с людьми и точно знающей что делать Гнайзенау на веранде:

- Сестрёнка! Меня дядя похищает!

[AVA]http://sf.uploads.ru/0aErc.png[/AVA]

-Да!

Подыгрывающий, звонкий ответ «сестрёнке» и Ноль Восьмая принялась внимательно наблюдать за разыгравшейся сценой, которую сама и инициировала. Мотая на ус новый опыт проявившихся моделей поведения, как впутанной в её маленькое затруднение Гнайзенау, так и мужчины, быстро и без сопротивления, пошедшего на попятную, хотя и разразившегося менторским тоном замечаниями о не достаточном внимании к ней. То есть к Ноль Восьмой её «сестры». Она так и не поняла, что во всём этом её смущало, - по всем известным Литторио признака он был всего лишь: очень заботливым и ответственным человеком, старавшимся выполнять как следует свою программу по защите других людей в установленной зоне ответственности. Однако, отголосок охватившей тогда её тревоги не позволял верить его искренности.

Почему? Что она могла упустить или не правильно понять?

Литторио надеялась, что дальнейшее накопление наблюдений и опыта со временем даст ей ответ. И вопрос, повисший в сознании линкора был задвинут на задний план, к сотням таких же, не получивших однозначного толкования моментам, ждущим своего часа, что бы в строиться в ладную и понятную схему человеческой поведенческой логики. 

Махнув на прощание ручкой из-за спины Гнайзенау странному дяде, наконец-то соизволившему от них отстать к видимому облегчению «сестры», Ноль Восьмая переключила внимание на окружение, с любопытством завертев головой. Изменилась всего лишь точка обзора, а мир вокруг, выстроенный под взрослого человека, словно бы кардинально преобразился в глазах маленькой субмоды. Взгляд которой скользивший по домам и вывескам, остановился на витрине магазинчика приютившегося под верандой, с которой спрыгнула ментальная модель линкора: аккуратно разложенные товары теперь просматривались с выгодного угла обзора, избавляя от необходимости задирать голову или вытягиваться на носочках простеньких ботиночек пытаясь стать выше, чем было изначально заложено в её конструкцию. А оказавшись поближе ней по пути к лестнице ведущей на верх,  Ноль Восьмая вдруг заметила на идеально отполированном затемнённом стекле их,  Гнайзенау несущей на руках субмоду, отражение. Литторио наблюдавшей этот кадр, подумалось, что они по человеческим меркам, как сестры куда более похожи внешне, чем она со своим Цезарем – Ромой, воспринимавшейся лидером черной эскадры, как настоящей старшей сестрой. Логичный расчёт на то, что близкий родственник вызовет у правоохранителя куда меньше подозрений и недоверия, чем какая-нибудь «знакомая» или «подруга», вдруг приобрёл, куда большую глубину. Жаль лишь, что не благодаря её тщательным расчётам.

Отражение исчезло, и тяжёлые на вид сапоги Гнайзенау мерно стали стучать по чуть поскрипывающим под их общим весом деревянным ступеням лестницы исполненной в винтажном стиле. Линкор Скапа-Флоу воспользовавшимся отсутствием отвлекающих людей,  обратилась к ней с вполне закономерным вопросом, который она ожидала едва ли не сразу, как Гнайзи заметит приближение маленькой посланницы. Правда, сначала высказав свою оценку её решению использовать субмоды не по прямому назначению. Литторио скривила губы, почувствовав укол недовольства своим провалом, ведь до этого момента её небольшое путешествие шло вполне приемлемо и без сбоев. И то, что всё сорвалось вот так, под самый конец… было попросту обидно!

- Совмещаю полезное с полезным, - Субмода деловито сложила руки на груди, покачиваясь в такт шагам ментельной модели, несмотря на сторонние мыслей линкора, ответив сразу по существу.  – Изучение людей и встреча с тобой. Нужен совет. Оценка… мнение, вот.

Они как раз выбрались на веранду, где Солнышко вновь коснулось девушки с девочкой на руках, и стало заметно, что жиденькие волосы субмоды, соборные в маленькие косички, приняли одинаковый с волосами ментальной модели тон, как и цвет глаз, ставшим более ярким и выразительным. Ноль Восьмая отвлеклась, с интересом рассматривая открывшуюся взглядом залитую солнцем веранду, заставленную аккуратными столиками с приставленными к ним по паре стульев, в основ пустующих. Очутившись за одним из этих столиков, субмода не спешила с разъяснениями и, вытянув ручки, развела их в стороны, погладив столешницу с задумчивым видом. Взгляд скользнул по редким людям, истреблявших какие-то блюда с, в основном, видимым на лице удовольствием, и задрав голову задала совсем не вяжущийся с заявленной целью вопрос:

- Мы будем есть рыбу?

В тот же момент, опустив взгляд обратно на стол, сразу же задала следующий вопрос, указав пальчиком на ранее подмеченные лежащие на столе бумагу и карандаш:

- А они зачем тебе?

Просканировав предметы, субмода убедилась, что это именно самые обыкновенные бумага и карандаш, из спрессованного дерева и графита, с небольшим добавлением химической краски по внешней поверхности карандаша. Жутко примитивная и не надёжная вещь годилась разве что как внешний атрибут для более глубокой конспирации.

[AVA]http://sf.uploads.ru/0aErc.png[/AVA]

Услышав, что рыбы не будет, субмода заметно расстроилась. На её лице отразилась хорошо читаемая грусть, а в глазах, с интересом разглядывающих убранства ресторанчика на свежем воздухе и манеры редких для этого времени гостей, заведение явно потеряло былую привлекательность. И на предложение перекусить она отвечала уже без былого энтузиазма и интереса, чисто механически оценивая ситуацию, отчего слегка был заметен контраст с её предшествующим поведением:

- По моим наблюдением, дети любят сладкое. Будет странно, если я придя в такое место не потребую сладостей от своей старшей сестры, - посланница Литторио немного повернула голову, провожая обслуживающую столики девушку, несущую десерт молодой паре. – Выбери оптимальный вариант. На свой вкус, у меня нет предпочтений.

И зря, наверное, - подумала в этот момент Литторио. Всё-таки питание и предпочтение в нём для людей были далеко не последним пунктом и лежали в основе потребностей человека вообще. Для боле менее достоверной симуляции необходимо было иметь свой набор вкусовых предпочтений, которые не только можно было демонстрировать, но и рассказывать о них красочными эпитетами и прочими оборотами. И желательно, что бы они не являлись точной копией рекомендации здорового питания. Такие иррациональные существа как люди никогда не живут строго по правилам и гораздо чаще ведутся на поводу импульсов сиюминутного удовольствия, даже зная, что это не только не является полезным, но и даже может вредить их хрупкому здоровью.

Её же обширные познания в «рыбной теме» и сама любовь к рыбе, перенятые энергичными субмодами, как вскользь, но весьма точно заметила Гнайзенау на примере ресторанчика, были на самом деле бесполезны. Жадным людям так и не хватило ума подойти к сбалансированному потреблению рыбы в всё ещё доступных для них водоёмах, организовано возделывая озёра подобно полям и выращивая в них рыбу. Нет же, они предпочли кинуться впервые же годы и едва ли не под частую выгрести все их ресурсы. И теперь что-то обитающее в воде могли позволить себе лишь «везунчики», которым удалось забросить снасти в нужное время в нужном месте, и «богатеи» занимающие высокое место в человеческой иерархии. То есть единицы. Самое ироничное, что об этом ей сокрушаясь рассказывал сам человек, бывший рыбак, теперь больше треплющий языком на своей радиоволне, чем стерегущий поплавок в ожидании клёва.

Тем временем субмода пялилась на листки с карандашом, не спеша отвечать на последний вопрос Гнайзенау. Вид у неё был подвисший после признания Ментальной Модели, и ядро параллельно с размышлениями о «рыбной теме» и бестолковом человечестве, шерстило информацию в тактической сети и человеческих локальных аналогах по теме ранее не попадавшей в фокус внимания линкора средиземноморского флота. Рисование, комиксы, графические истории, - сведения были отрывочные и хаотичные, противоречивые, но вполне исчерпывающе объясняющие их суть, но ни капли света не проливавших на то зачем этим заниматься кому-то из них, представителю Тумана. Может быть это занятие, подобно рыбалке позволяло Гнайзенау скоротать часок другой не входя в режим ожидания, даря телу Ментальной Модели какое-то необъяснимое обычными тестами умиротворения и покоя? Исходя из её малого опыта это было единственное доступное для Литторио объяснение.

- Понятно! - Субмода наконец отвисла и моргнула тут же вновь ткнув пальчиком в листок с карандашом, с твёрдым намерением подтвердить вывод на практике. – То же хочу попробовать. Позволишь?

Маленькая посланница заёрзала на месте, как будто бы ей было не совсем удобно, и она пыталась найти какое-то идеальное положение. Она всё ещё медлила с ответом, вероятно испытывая терпение своей «стершей сестры». Литторио сама того не подозревая была в плену той же проблемы, что Кливленд так же искавшая совета у линкора флота Скапа-Флоу: она не знала как начать, что спрашивать. Просто переслать  данные и обменяться ими, было не достаточно. Теперь этого было не достаточно. Когда они стали такими, с разными взглядами, мнениями, предпочтениями, и теперь уже не просто процессами и расчётами, а мыслями. Литторио вновь ощутила, что это стало проблемой, и им, Туману, стало сложно правильно понимать друг друга. Ещё пару лет назад, это было попросту немыслимо.

Тревожно.

Каждый раз когда об этом думает.

- Ты никогда не думала, что Флот потерял гармонию? Единство, – где-то в средиземном море ММ линкора поморщилась от слов ставших продолжением её тревоги, и как ей показалось - лишних. А её субмода тихо, как-то устало вздохнула, словно терзавший вопрос с которым пришла Ноль Восьмая, оказывал на неё физическое давление. – До Скапа-Флоу уже дошла информация о том, что произошло у нас в Адриатическом Море?

[AVA]http://sf.uploads.ru/0aErc.png[/AVA]

Аккуратно приземлившаяся тарелочка на их столик рядышком со старшенькой зеленоглазой блондинкой, не на долго завладела вниманием Ноль Восьмой, с детской непосредственностью уставившуюся сначала, на человека её принёсшую, и которому как нельзя кстати подходило слово "вычурность". А чуть позже и на блюдо, судя по её данным, так же относившемуся к десертам. Уделив им времени ровно на столько, что бы официант заметил её интерес к еде и удалился, а она успела проанализировать состав продукта, заинтересовавший Гнайзенау, что бы сделать о ней пару записей.

- Приятного аппетита! - пожелала ей субмода, и потеряв уже всякий интерес к еде, потянулась к пододвинутой стопке листов и карандашику, завладев наконец-то желаемым.

Листки, словно перебираемая колода карт, замелькали в её маленьких ручках, но к большому разочарованию Литторио, оказались девственно пусты, если не считать лишь слабого налёта вездесущей в человеческих городах микроскопической пыли, успевшей осесть на них.

Жаль.

Ей бы хотелось увидеть плоды так называемого "воображения" её далёкой коллеги. В тактической сети флота не было ни единого примера за авторством линкора, хотя и обнаружились её записи, о том как это делается... ну, как это делается людьми. Зачем им в точности подражать, Ноль Восьмая не совсем понимала, но на всякий случай внимательно изучила, и сделала ещё одну запись на счёт Гнайзенау. Параллельно, сосредоточенно сдвинув брови, пялясь на пустой лист, и медленно протягивая последние слова линкора:

- Как должное... привычка? - кончик карандаша оказался во рту, немного искажая голос "девочки". - Сейчас я и сама, текущие своё состояние воспринимаю, как естественное. Но, по моим наблюдениям, проблема "наперекосяк" в течении времени лишь углубилась.

Субмода вытащила изо рта карандаш значительно сильнее обнаживший свой грифель, и подняла взгляд на Гнайзенау, словно хотела увидеть её реакцию. И лишь после глянула по сторонам, оценивая углы обзора посетителей, снующего бессистемно персонала, ближайших окон соседних домов и пары уличных камер. Рассчитав мёртвые зоны, Ноль восьмая вновь заёрзала на месте, устраиваясь так, что бы никто не мог увидеть, что она там рисует, а главное - как. И карандаш в её рука за чиркал в самом уголке листка выкрашивая маленький треугольничек. Как только субмода определилась с калибровкой необходимых усилий для всех возможных для данного инструмента возможностей, резво замахала ручонкой по листку. Это ей совсем не мешало продолжать серьёзный разговор с Гнайзи.

- Прошлым днём, один из кораблей нашего флота имеющий ММ, нарушив приказ Цезаря*, вмешалась в боевое столкновение нескольких групп людей. Выйдя на берег, она вступила в контакт и спасла одну из них, забрав на борт своего корабля, - честно Литторио выложила проблему своего флота, о которой, на самом деле было не приятно делиться и вообще говорить. - У нас мало информации, видимо она не посчитала нужным докладывать о каких-то, событиях, или же скрыла их умышленно, но очевидно, что ранее у неё был контакт с этими особями, и они повлияли на неё достаточно, что бы она пошла против приказов флагмана. Как это возможно?

Последний вопрос, она задала, уже вновь смотря на Гнайзенау. Листок с рисунком, упал на стол, открыв взгляду старшей изображение её самой с маленькой субмодой на руках - отражение на той самой витрине, у входа. Почти доскональное, как фотография, только карандашом, и разве что на рисунке обе девочки смеялись чему-то, а люди позади, на фоне, были лишь неясными тенями.

[AVA]http://sf.uploads.ru/0aErc.png[/AVA]

ООС:
* - так Литторио называет свою сестру Рому - флагмана всего средиземноморского флота.